– Раньше «Татарин маленький» начинался и заканчивался одинаково: герои сидели на одном чемодане и смотрели на большом экране черно-белое кино про прибытие поезда на вокзал. Теперь концовка иная, да и спектакль меняется на ходу.
– Спектакль – это живой организм. Он должен меняться. Режиссер спектакля у нас из Москвы, и его спектакль живет здесь своей жизнью. То, что задумывается, не всегда происходит. Была версия, что каждый ждет своего поезда на своем чемодане. Каждый одинок, неустроен. А зачем мы смотрим кино, мне лично непонятно. Мы что, в кинотеатре или все-таки на вокзале? В театре все должно быть внятно и логично. Я не люблю ребусов. Чем их меньше, тем лучше для спектакля. Мы решили попробовать изменить финал: там больше нет экрана.
– Зачем вы вообще вносите изменения?
– Посмотрев премьеру, главный режиссер театра Виктор Абрамович Новиков попросил сделать действие легче и отчетливее показать, что происходит между людьми. Он хотел, чтобы мы разгребли целую гору запутанных отношений и разобрались в самих себе и в персонажах. Он сказал, что многого не понимает (в том числе и эту видеопроекцию), и что начало и конец спектакля затянуты. Мы сократили, добавили легкости, юмора. История-то изначально комическая: матерая авантюристка вдруг влюбляется в странноватого помещика.
– В программке «Татарин» заявлен как комедия. В театральных афишах – как водевиль. Некоторые зрители считают, что это мелодрама. А вы что играете?
– Скорее, трагикомедию. Я где-то прочитал, что «Татарин» – это грустный водевиль. Но это смешно, конечно. Может, еще «веселой трагедией» назовут? Мне сложно определить жанр, гораздо легче передать свои ощущения. Я играю историю талантливого человека, который в силу разных обстоятельств ничего не сделал в жизни. Он обвиняет в этом кого угодно, а в какой-то момент ему становится легче ничего не помнить, нежели пытаться бороться с судьбой. Он вжился в свою болезнь, поверил в нее. И вдруг у него появляется шанс все изменить… но он его не использовал. История в этом спектакле состоит из недосказанности, из недопониманий и ошибок, вину за которые мы почему-то всегда перекладываем на других или на обстоятельства. Ведь есть вещи, которые нужно прощать. А герои так и не смогли простить друг друга. В результате каждый из них остался совершенно один. И наш спектакль – об одиночестве.
– И как с этим жить дальше?
– В том то и дело, что надо пытаться жить, менять свою жизнь. А мы все только сидим на чемоданах и ждем перемен к лучшему.
Мария Кингисепп,
«БлогСлов», Дек 20, 2005