– Оксана, этот сериал как-то изменил вашу жизнь?
– Теперь друзья и коллеги поздравляют меня с Днем полиции. (Смеется.) Когда мне предложили эту роль, я обрадовалась. Всегда интересно пробовать что-то новенькое. А женщину в погонах я еще не играла. Впервые попала в такой долгоиграющий проект, где в день может быть запланировано большое количество сцен и все – с моим участием. Пришлось привыкать. Помогало то, что на площадке собрались отличные ребята. Новые Жегловы и Шараповы зацепили зрителей, ведь сейчас большой дефицит таких сильных характеров. Создатели проекта это уловили. Дела, которые расследуют оперативники, не высосаны из пальца, мы в курсе реальной криминальной статистики, знакомы с опытом работы убойных отделов. Когда ты погружен в тему, фальши не бывает.
– С вашим комедийным талантом не скучно существовать в подобном образе?
– Хороший вопрос. Конечно, хочется похулиганить, погримасничать, но вряд ли полковник полиции должен веселить своих коллег акробатическими номерами, петь рок-н-ролл в своем кабинете или танцевать ламбаду перед генералом. Хотя… (Смеется.) Любую роль можно полюбить, отыскать какой-то манок. Я для себя его нашла. Мне проект стал ближе, когда я поняла, как он может повлиять на зрителя.
– И как же?
– Мне кажется, это не просто гонялки-стрелялки, история о том, как бравые опера раскрывают дела. Это попытка понять причины, толкнувшие человека на преступление, увидеть ту грань, за которой может оказаться каждый из нас. Конфликты отцов и детей, братьев и сестер, жен и мужей существовали во все времена. Надеюсь, сериал поможет кому-то избежать ссор, скандалов, драк, измен, убийства.
– В возрасте 28 лет вы овдовели. Как пережили трагедию?
– Мне было очень тяжело смириться с этим. Иван умер внезапно (от внутреннего кровотечения – Примеч. ред.), врачам не удалось его спасти, а я даже не успела с ним проститься. Но надо было продолжать жить. Говорила себе: несмотря ни на что, я счастливый человек, потому что в моей жизни была настоящая любовь. Конечно, друзья поддержали меня и помогли пережить потерю, не дали мне сломаться и озлобиться на мир. Через месяц после случившегося мы с «Фарсами» отправились на гастроли во Францию. Мне было тяжело выйти на сцену. Я сказала нашему режиссеру Виктору Крамеру, что не могу найти в себе сил играть спектакль. Однако Витя подобрал верные и нужные слова, которые меня успокоили. А потом ребята – для них Ванечкина смерть тоже была огромной потерей – сказали, что посвящают спектакль его памяти. Мы делали это не раз, и я чувствовала: я не одна, рядом со мной моя вторая семья. Она не развалилась и поныне.
– Как вы растили сына без мужа? Кто помогал?
– Все! Бабушка с дедушкой (Алла Осипенко, балерина, народная артистка РСФСР, и Геннадий Воропаев, заслуженный артист РСФСР – Примеч. ред.) повели Даню первый раз в первый класс и потом провожали и встречали его из школы. Наталья Борисовна, подруга Аллы, помогала делать уроки, ходила с ним на различные выставки в Эрмитаж и другие музеи. Мои и Ванины друзья с удовольствием с Даней играли, собирали конструктор, клеили модельки. Если Даня оказывался с нами на гастролях, то кто-то учил его стирать, кто-то – готовить и накрывать на стол, а кто-то рассказывал про рыцарей и викингов. Моя мама водила внука в музыкальную школу – класс виолончели. А однажды привела в студию рисования. Правда, набор был уже закончен, но она не растерялась и сказала педагогам, что Даня – правнук художника Владимира Боровиковского и у них есть возможность проверить, не передались ли мальчику гены великого предка.
– А Боровиковский правда родственник? Или это была уловка?
– Не уловка. Алла Евгеньевна Осипенко действительно по матери Боровиковская: Владимир Лукич – ее родственник.
– И Данилу приняли в студию?
– Приняли, но, к сожалению, не проявились ни гены, ни Данин интерес к живописи.
– А как сегодня складывается судьба сына?
– Не могу сказать, что все гладко. Данила Иванович пока себя ищет, где-то получает опыт, где-то спотыкается и набивает шишки. Он не из тех, кто будет пристраиваться, приспосабливаться, всеми силами пытаться понравиться. У него великолепное чувство юмора, он любит театр, футбол, любит готовить. Когда я сильно занята, вообще забываю, что такое продуктовые магазины и кухня. Сын пробует себя в актерской профессии: ходит на кастинги, снимается в кино, сериалах и телепередачах.
– Говорят, что однажды в аудиторию театрального института вас буквально за шкирку втащил милиционер с воплем: «Эта хулиганка разбила чужую машину!» Правда?
– Я опоздала на занятие, и меня не пустили в аудиторию, сказали: «Вот и учись за дверью». Долго находиться в коридоре мне было скучно. Я отправилась на улицу, нашла милиционера и уговорила помочь мне. Конечно, он был не первым, кого я остановила: до него все смотрели на меня с сочувствием, как на безумную. Дело в том, что за различные провинности у нас на курсе было принято придумывать творческие извинения. Пока я искала себе помощника на улице, в голове уже созрела «извинительная песня» для мастера: если вы не откроете передо мною дверь, то милиционер закроет ее за мной, только это будет дверь «в клеточку». Конечно, Аркадий Кацман меня простил, и я была допущена к занятиям.
– Вы окончили вуз в 1991 году – сложном для страны. Как искали работу?
– Она сама меня нашла. Из выпускников нашего и параллельного курсов (Игоря Горбачева) образовался небольшой театр, который был назван в честь первого спектакля – «Фарсы». Мы увлеченно творили, придумывали, сочиняли, притаскивали из дома все, что может пригодиться. А потом неожиданно наш спектакль «Фантазии, или Шесть персонажей в ожидании ветра» стал пользоваться популярностью на Западе. Сначала нас приглашали на фестивали уличных театров, а потом и на престижные сцены Польши, Голландии, Германии, Франции, Бельгии, Англии. Мы исколесили полмира на микроавтобусе. Через какое-то время нам для гастролей выделили «Икарус», и мы больше не оставляли свои семьи в дождливом Петербурге, а брали их с собой. Несколько раз мой муж Ваня тоже ездил с нами, чем доставлял большую радость не только мне, но и остальным.
«Все для Вас», Ставрополь, 25.04.2016